Я всегда полагал, что пытка была изобретена ворами, которые, забравшись к скупцу и не найдя его сокровища, причиняют ему тысячу. мучений, до тех пор, пока он не откроет, где оно.

Часто говорили, что пытка является способом спасения сильного виновного и погибели чересчур слабого невинного; что у афинян пытке подвергали лишь при государственных преступлениях; что римляне никогда не применяли пытку к римскому гражданину для того, чтобы выведать его тайну.

Что мерзкий суд инквизиции возобновил эту казнь и что, следовательно, она должна внушать ужас всему миру.

Что назначать пытку с целью добиться сведений о преступлении так же нелепо, как нелепо было когда-то устраивать поединок для суда над виновным; ибо часто виновный является победителем и нередко крепкий и упорный виновный сопротивляется пытке, в то время как тщедушный невинный ее не выдерживает.

Что, однако, поединок назывался божьим судом и что не хватает только назвать так пытку.

Что пытка является более длительной и болезненной казнью, чем смерть; что виновного наказывают так до того, как убедились в его преступлении, и более жестоко, чем лишая его жизни.

Что тысячи гибельных примеров должны были бы рассеять заблуждения законодателей в отношении этого ужасного обычая.

Что этот обычай отменен во многих странах Европы и что в этих странах наблюдается меньше серьезных преступлений, чем в нашей стране, где применяется пытка.

После этого спрашивают, почему пытка все еще допускается у французов, слывущих за мягкий и приятный народ?

Отвечают, что этот ужасный обычай все еще существует, потому что его установили; признают, что во Франции имеется много мягких и приятных людей, но отрицают, что народ гуманен. Если жаков клеманов, жанов шателей, равальяков, дамъенов подвергнут пытке, то никто не будет роптать; дело идет о жизни короля и о спасении всего государства. Но когда аббевильские судьи приговаривают к пытке молодого офицера, чтобы узнать о детях, которые пели с ним старую песню, которые проходили перед торжественным шествием капуцинов, не снимая своих шляп, я почти осмеливаюсь сказать, что эта гнусность, учиненная в просвещенную и мирную эпоху, хуже избиений Варфоломеевской ночи, совершенных во мраке фанатизма.

Вольтер, Франсуа Мари (2021). Избранные произведения по уголовному праву и процессу. Видавничий дім "Дакор".